“Я думала, что он пришёл попрощаться. А он пришёл требовать деньги…”
Вика лежала на узкой больничной койке, наблюдая, как в окно падает вечерний свет. Слабость держала её в плену уже несколько месяцев — редкое онкозаболевание, практически не поддающееся лечению. Близкие? Их не было. Вернее, были. Когда-то. Пока диагноз не стал приговором.
Бывший муж, Кирилл, исчез из её жизни быстро. Как только узнал о болезни, ушёл, оставив Вику с кредитами, надеждами и разрушенным сердцем. Они развелись, квартиру разделить не успели — формально она числилась за Викой. Кирилл не настаивал. Тогда.
Она услышала шаги в коридоре. Потом голос медсестры:
— К вам пришли, Виктория Михайловна.
Кирилл вошёл, ухоженный, с телефоном в руке, в дорогом пальто.
— Привет, — сухо сказал он.
Вика попыталась сесть. Получилось с трудом.
— Ты… пришёл?
— Долго объяснять. Слушай, у меня бизнес, есть проект, срочно нужны деньги. Я вспомнил, что у тебя квартира. Я бы мог заложить её, взять кредит. На тебя ведь оформлена?
Вика побледнела.
— Ты… серьёзно?
— Абсолютно. Я знал, что ты не откажешь. Всё равно тебе… долго не осталось. Прости, но я реалист.
Она молча смотрела на него. Даже не плакала.
— У тебя никого больше нет, — продолжал он. — Я бы мог вернуть долг твоему фонду. Или оставить кому ты скажешь. Но сейчас мне нужно вложиться, ты понимаешь?
Вика взяла ручку со столика. Молча написала на листке: «После моей смерти квартиру передать в Детский хоспис им. Марии». Подпись. Дата.
— Это не то, что я просил! — вспылил Кирилл. — Ты… Ты специально?!
— Да, — слабо ответила она. — Потому что ты пришёл не ко мне. Ты пришёл к квадратным метрам. А я уже не дом. Я — человек. Пока ещё.
Он ушёл, не попрощавшись.
Через неделю, когда Вика уже с трудом могла говорить, в палату вошёл волонтёр хосписа — женщина по имени Анна. Она взяла Вику за руку и сказала:
— Спасибо. Благодаря вам мы сможем построить ещё одну комнату для таких, как вы. Но с надеждой.
Вика улыбнулась впервые за долгое время.
Она уходила тихо, но с чувством, что сделала нечто большее. Спасла кого-то, даже будучи сломленной.